10 сонграйтеров и только один вопрос: «Какую песню было сложнее всего написать?»
Часть 2 (часть 1 здесь)
___________________________________________________________________________
Александр Красовицкий (Animal ДжаZ)
У нас есть чёткое разделение на придумывание музыки и написание текстов к ней: впереди всегда идёт музыка, а потом я уже пишу текст на готовую, даже практически саранжированную песню. Чтобы правильно прочувствовать эмоцию, которая заложена в самой музыке, мне нужно сперва её услышать. Поэтому мы всегда достаточно легко пишем музыкальную составляющую любой песни. Я придумываю какую-то заготовку, приношу на репетицию, и, допустим, за три часа мы целиком делаем аранжировку. И у нас, в общем-то, получается готовая песня с готовой вокальной партией, но без единого русского слова. Потом как раз начинается мучительный процесс придумывания текста. Если говорить в таком ключе, то мне практически любая из наших песен за эти 16 лет далась нелегко. То есть, текст придумывать для меня — это, конечно, мучение. Потому что нужно обрекать в какие-то слова то, что итак уже сидит в голове. Путь от идеи в голове до её вербального выражения в виде слов — не близкий.
Но иногда случаются исключения в том смысле, что ещё и музыка, бывает, рождается в муках. Вот, например, песня «Волшебный корабль», которая вышла у нас на сингле в прошлом году и войдёт в будущий альбом. Эту песню мы готовили ещё года три назад, и она должна была войти в предыдущий альбом «Хранители весны», но никого не устроила в итоге та музыкальная аранжировка, которая была сделана. И текст, который я написал, меня самого не очень устраивал. Пришлось переделывать ещё и музыкальную аранжировку. Это крайне редко с нами случается. Мы облегчили в этой песне припев в плане тяжести гитар, и она получила своё развитие чуть-чуть плавнее, выстроилась музыкально более грамотно. После этого я вдруг понял, что текст в ней должен быть не какой-то социальной направленности, каким был первый вариант, а, скорее, личный, — о чём обычно Animal ДжаZ и поёт. То есть, человек сидит в своей комнате, смотрит в окно, за которым бушует обычная питерская непогода, и размышляет на тему того, как он оказался в этом месте в это время в одиночестве, прожив столько лет… ну, собственно, о себе я пою.
Когда мы музыкально облегчили аранжировку, то есть, чуть-чуть убрали тяжёлые гитары, мне сразу стало понятнее, о чём песня, — и она резко сложилась. Но в итоге работа над ней заняла где-то года три-четыре, и вышла она на сингле только в прошлом году. Вот, пожалуй, самая тяжелая для нас песня на сегодняшний день.
___________________________________________________________________________
Глеб Самойлов (Глеб Самойлов & The MATRIXX)
Сложнее всего рождалась песня «Ураган», в Агате Кристи ещё. Я хотел вместить в неё очень много эмоций, но как их выразить, тяжело было понять, в том числе и музыкально. Очень долго над ней мучился, поэтому в записи она не особо прозвучала.
Людям нравится, но на концерте, может быть, она звучит лучше, а вот в записи получилась не очень.
___________________________________________________________________________
Михаил Семенов (Декабрь)
Если честно, у меня очень мало песен пишется легко. Почти всегда это длительный и непростой процесс. Но на ум почему-то приходит песня «Вах-вах». Сложность была не столько в сочинении и в продумывании аранжировки, сколько в организации самого процесса записи. Дело в том, что в этой песне у нас было два специальных гостя. Это Яна Вева из «Theodor Bastard» и Юрий Шевчук из «ДДТ». И если с Яной всё было довольно легко, — она просто записала сама несколько дублей и прислала нам для работы, — то с Юрой всё было сложнее.
Первой проблемой было время, которого у Юры не было. «ДДТ» тогда готовили новую программу, и они были в запаре. Мне казалось, этот день не наступит никогда.
Когда время всё-таки нашлось, Юра был простужен и всё время кашлял и чихал. Я чувствовал себя садистом и скотом, который издевается над больным человеком. Ну и ещё одной проблемой было то, что мне нужно было как-то контролировать процесс записи и высказывать своё мнение о том, насколько хорошо или нет было спето то или иное место. Мне было неловко командовать Шевчуком, и я просто предложил пропеть всю песню раз пять. В результате всё получилось круто, но ощущение дикого напряга помню до сих пор.
___________________________________________________________________________
Федор Сволочь (Theodor Bastard)
Некоторые песни рождаются сразу, какие-то пишутся годами. Есть такой образ классический: человек под гитару что-то там сочиняет, с туманным взором вглядываясь в сумрак коммуналки, — это не про нас.
Когда я сочинял «Вернись чистым» и «Будем жить», — мне казалось, я схожу с ума. У меня была температура под сорок. Мерещились какие-то тени на стенах. Я истязал аналоговую драм машину и микрофон с кучей эффектов. Результатом стал почти пятичасовой поток сознания, из которого потом и родились эти вещи. Это был очень болезненный процесс. Я до конца не знал, выкарабкаюсь ли я из этого сумрака.
И поэтому я рад, что большую часть песен у нас в группе пишет Яна, где-то там на границе миров, и она никогда не говорит об этом. Когда она принесла песню «Ветви», и я её услышал, у меня комок подступил к горлу. Как такое можно публиковать? Такая открытость, такая обнажённость есть в этой песне. Были такие мысли, что нельзя показывать это публике. Это слишком. Но я рад, что мы решились. Теперь «Ветви» одна из самых любимых у наших слушателей. И таких историй можно много рассказать. Каждая песня это как прожитая жизнь.
___________________________________________________________________________
Василий Васин (Кирпичи)
Сложнее всего мне далась песня «Вот так я развлекаюсь» с альбома «Сила Ума». Проблема, думаю, была в том, что это был заказ без чёткого ТЗ, нас попросили записать какой-нибудь номер для кинофильма «Даже не думай!» с начинающими Паниным. Это было реально сложно, перед нами был поставлен дедлайн 2 недели.
Думал, что сроки упущены, и этот позор никуда не войдёт, но выпуск фильма задержался, и она вошла в саундтреки. Текст я писал полгода, а музыку — три месяца. Более того, фирма грамзаписи настояла, и она вошла в альбом. Испытываю чувство стыда за это произведение. Я рвался к кнопке REC, чтобы стереть её, но товарищи физически оттащили меня от пульта управления магнитофоном, оттащили в соседнюю комнатку и связали.
___________________________________________________________________________
Ник Тихонов (Dizzy Jazz)
Самая сложная песня была, наверное, «Тоска». Причём, написалась она быстро. Но самым сложным было создать мелодию. Потому что написана она была на три простейших аккорда — ми минор, ля минор, и так далее. Но передать всё безумие и всё сумасшествие этой песни получилось только случайно встретившись с пацанами с Урала, которые помогли записать первый вариант этой песни и создали её технотрэшем или, я не знаю, как это правильно называется.
Тексты никогда не пишутся сложно, ну, у меня по крайне мере. Они либо приходят, либо нет. А соединить их с музыкой гораздо тяжелее, чем кто бы то ни было мог подумать.
___________________________________________________________________________
Денис Третьяков (Церковь Детства)
Каждая песня пишется по-своему. Некоторые рождаются быстро, с другими работаешь по полдня, а некоторые месяцами переделываешь, а они всё равно не рождаются, умирая в голове. Я всегда пляшу от замысла. Сначала нужно понять для себя, почему нужно спеть о том-то и том-то. Нужно ли это? Сначала приходит сюжет, и я чётко знаю – «упс, вот об этом стоит спеть песню». За сюжетом следует некая попытка изложения, которая происходит внутри головы, я пытаюсь подобрать припев, какие-то ключевые слова, которые лучше всего выразят её замысел. Чаще всего это происходит в общественном транспорте. Вон, Боно пишет песни в самолётах. Наверное, поэтому у него такое возвышенное творчество. Я часто сочиняю в городском автобусе.
Сложнее всего пишутся песни о любви. Потому что я ничего в ней не понимаю. Так как песни сочиняются в голове, то потом главной сложностью является правильно переложить их на гитару, подобрать аккорды, придумать интересную гармонию, какое-то соло и прочее.
Например, песенка «Минные поля», которая стала заглавной в нашем первом альбоме, была сочинена за несколько минут. Я встречался с девушкой, она пришла в гости. Пришло время её провожать. Она обувалась в коридоре, а я стоял рядом и вдруг понял — если я пойду её провожать, я влюблюсь. Вот буквально сделаю только шаг, и всё – жизнь моя навеки изменится. Я остался на месте, пригвождённый страхом. Она ушла, а я вернулся на кухню и за десять минут написал эту песню. Она претерпела много аранжировок, мы записывали её с берлинским гитаристом Леонидом Сойбельманом, записывали по-разному с группой, но каждый раз месседж песни не менялся. Она такая же, как и была, когда я сочинил её в тот вечер.
И совсем другой пример – «Антихристан». Это тоже песня о расставании, о девушке которая ушла. И не просто ушла, уехала, а покинула ментально, полностью вышла из моего мира. Такой уход… равнозначен физической смерти. «Антихристан» — это песня о полном выходе в серую зону, в кромешную тьму забвения, и песня далась мне тяжело. Я написал её быстро, находясь под впечатлением от расставания, но потом она сама по себе стала меняться. Недавно нашёл в сетке концерт «Церкви Детства» в Могилёве, там она звучит совершенно в других аккордах, с другими словами. Была весёлая, злорадная песенка, а с годами она превратилась в нечто противоположное. Изменилась мелодия, изменились слова и смысл. Теперь это горькая и грустная песня. Мы меняемся, взрослеем и наши песни с годами звучат всё горше.
___________________________________________________________________________
Мария Любичева (Барто)
Песни пишутся очень по-разному. Бывает, есть идея, рефрен, — садишься, и через 15 минут почти всё готово. А бывает, три года уходит на сочинение, переделки, доработки, и хочется бросить и отпустить, а почему-то держит. Так было с «НННН».
Идея родилась в апреле 2012 года между концертами группы Pep-See и Барто в клубе ARTEFAQ, вот прямо пришли в голову слова и мелодия и там засели. Я была уверена, что вернусь домой и просто запишу материал, но с куплетом и аранжировкой оказалось сложнее: хотелось лёгкости, такого очень попсового диско, но никак не получалось. Выходило тяжеловесно и некачёво.
Это ещё хорошо, что я в коллективе только за музыку отвечаю. Складывать буквы в слова, а слова в тексты — совсем для меня тяжкий крест, я это не очень люблю, хотя иногда могу. Текст «НННН» принадлежит Евгению Овцебосху, и, надо сказать, он тоже немало карандашей сточил, доводя его до нужного градуса.
В результате я её отложила почти на год и думала уже, что похороню, но в какой-то момент всё раз-два и сложилось. Мне иногда и самой непонятно, как это получается: сидишь у компьютера — нет песни, и как что-то нахлынет — и есть песня.
В итоге «НННН» мы выпустили в 2014 году как прощальный привет старому звучанию группы, но она так всем запала в душу, что вошла в новый альбом и до сих пор звучит на концертах.
___________________________________________________________________________
Внутреннее сгорание
Самая сложная песня у нас — это «Кончено всё», но о ней даже говорить не хочется. Легко было только Максу, саксофонисту, он накурился и придумывал соло. Потом мы записывали это соло в сарае посреди поля — весь вокал и сакс с альбома «Себябоязнь» был записан на натуре, это отлично слышится, кстати. И «Кончено всё» все долго писали — потому что никто, кроме Макса в группе не употребляет: Тимур бегает в день по 12 км в день, Антону некогда, Катя воспитывает двоих детей.
С «Кончено все» всегда на концертах лажа, поэтому мы ее и не играем. Мы вообще не играем те песни, с которыми потенциально может быть лажа. Такие вот мы слабаки и релятивисты: сдаемся без борьбы.
Из всех песен, которые играем на концертах, выделяются «Мертвые звери». Ее фактически нет — это просто два-три напева, а остальное — заплыв в неизвестное прям на сцене, и это всегда ссыкатно. «Мертвые звери» — это насыщенная композиция, она всегда меняется, развивается или деградирует с нами. В остальных песнях есть костяк, а в ней нет. Если бы не было этого — не было бы и «Зверей». Была бы максимум бардовская песня для Грушинского фестиваля, но туда нас не пускают, и осознавать это тоже непросто.
А в остальном с песнями сложностей нет. Сейчас вот сложно искать барабанщика. Вот это реально засада. Эй, если ты крутой барабанщик и читаешь интервью, напиши нам! Сложно жить вот так вот: без денег, полуподпольно, с ощущением, что н***й это никому не нужно. Вот это всё сложно. А остальное — за милую душу. Были бы мы богаты и знамениты — сюда бы стояла толпа барабанщиков. А их нет. Что остается? Найти богатого барабанщика, но Ларс Ульрих живет в Штатах и, по слухам, занят.
У нашего саксофониста Макса вот завелись дома блохи. Думаете, ему легко? Ему приходиться спать под потолком, чтобы они его не доставали (блохи, как известно, на теле человека не живут и прыгать высоко не могут). И это не смешно, потому что скоро ему будет вообще не до песен.
___________________________________________________________________________
Володя Котляров (Порнофильмы)
Каждая моя песня рождается из образа, который внезапно возникает у меня в голове. Образ — это некая совокупность картинок, кадров несуществующего видеоклипа или видений, часто абстрактных или понятных только мне, а также особый букет эмоций плюс какие-то ключевые фразы и обрывки мелодии. В какой-то момент ко мне приходит этот образ, и я погружаюсь в него, проникаюсь его атмосферой, пропускаю через себя каждую возникшую эмоцию, записывая все приходящие слова. Иногда они приходят с рифмой, иногда в виде прозы. Позднее это становится песней или стихотворением. Некоторые вещи приобретают законченный вид за 10-20 минут, на некоторые уходит несколько лет. Как правило, это случается по нескольким причинам. Либо кто-то отвлек меня в момент написания, и образ был упущен из головы, а я не успел дописать песню. Иногда образ явился неполным, не созрел или не открылся мне до конца. Иногда же, наоборот, он оказался слишком сложным и абстрактным, и мне требуется время на его полное осмысление. Как раз о таком случае я вам и расскажу.
Однажды, а было это во время создания альбома «Русская мечта», я погрузился в воспоминания. Когда-то в детстве был у меня друг. Он жил в деревне вместе с родителями, а я приезжал туда на каждое лето либо по выходным. Так мы и тусовались. Играли в Денди, лазили по карьеру, строили шалаши. Я много времени проводил в гостях в их доме и видел вещи, которые в силу возраста не понимал. Его родители пили. Каждый вечер к ним приходили друзья-собутыльники, и пьянки продолжались до утра. Только сейчас, когда мне почти тридцать, когда я сам, успев попасться на крючок алкоголизма, победил в себе это зло, я понимаю насколько ужасным было детство моего друга. Мы очень давно не виделись. Мне удалось узнать, что у него нелегкая судьба. В неосознанной попытке осмыслить всё это я погрузился в эти страшные образы и начал писать. Было очень нелегко. С одной стороны я четко понимал, что это будет песня. В уме постоянно крутился ее будущий мотив. С другой стороны, мне столько требовалось сказать, что формат песни с ее 3 куплетами никак не хотел умещать всех моих мыслей. Поэтому я просто записывал все слова, которые ко мне приходили. Там были и катрены, и много прозы. Целая тетрадка перечеркнутых листов получилась в итоге. Важно добавить, что образ был очень негативным, и погружаться в него надолго я не мог, я впадал в такую глубокую депрессию, что приходилось после очередного сеанса себя чем-то отвлекать и не думать ни о чем. При этом у нас был жесткий дедлайн, а песня должна была по моему замыслу войти в альбом. Поэтому каждый день, отдохнув, я снова садился и перечитывал черновики, погружался обратно в песню и писал, писал, писал. Нередко, без преувеличения, со слезами на глазах. Когда образ исчерпал себя, из всего написанного в итоге получились стихотворение и песня. Только таким способом мне удалось зафиксировать всё это.
Слушать надо сначала стихотворение, потом песню. Сам я слушаю их не часто. До сих пор тяжело это делать. В них много боли. Вы спросите, зачем мне вообще потребовалось писать такую песню? С 2011 года я являюсь противником алкоголя, он едва не сломал мою жизнь. Мне хотелось написать такую песню, которая бы ни к чему не призывала, но заставляла людей задуматься, задавала бы новые для них вопросы. Я знаю как минимум несколько десятков людей, которые, послушав стихотворение и песню, отказались от употребления алкоголя, чтобы их собственные дети никогда не узнали этого ужаса. Это наиболее тяжелые композиции группы Порнофильмы. Многие слушатели признавались мне, что пропускают их, слушая альбом, потому что это доводит их до слёз. Кто-то критиковал нас за это, кто-то высмеивал. Тем не менее, я считаю, что моя творческая задача выполнена, песня действительно работает. Ну, и в завершении я скажу то, что говорю всегда: никто не расскажет о песне лучше, чем это сделает сама песня. Поэтому просто послушайте.
___________________________________________________________________________
Фото: KITUNDU (превью), личные архивы музыкантов
Комментарии закрыты.